Готовые ????????? ??????

Диплом  Эсхатологические мотивы в прозе М.А. Булгакова

Содержание:

Введение…………………………………………………………………....3
Глава I. Сны как предвестники конца света.
1.1. Роль снов в романе «Белая гвардия»……………………...10
1.2. Роман «Мастер и Маргарита». Сон как трансформация впечатлений……………………………………………………..17
1.3. Значение снов в рассказах и очерках М.Булгакова
(«Записки на манжетах», «Красная корона», « Китайская
история», «Киев - город» и др.)………………………………..24
Глава II. Апокалиптические образы как синтез религиозных и художественных представлений в прозе М.А. Булгакова.
1.1. Апокалиптические и евангельские мотивы……………. 30
1.2. Мифологическая символика …………………………….58
Глава III. Методические рекомендации к уроку по изучению прозы
М.А. Булгакова ……. ………………………………….…………………76
Заключение………………………………………………………………..84
Библиографический список ………………………………….…………..87

Введение

Дипломная работа посвящена исследованию эсхатологизма в прозе М.А.Булгакова (на материале романов «Белая гвардия», «Мастер и Маргарита», рассказах «Записки на манжетах», «Красная корона», «Китайская история», «Киев-город», повестях «Собачье сердце», «Роковые яйца» и «Дъяволиада»).
М. А. Булгаков заслуженно считается одним из самых сложных и загадочных русских писателей. Ему был присущ необычайный, подчас ошеломляющий взгляд на мир.
Литературная судьба М.Булгакова складывалась непросто; его важнейшие произведения не стали фактом современной ему жизни. Он всегда стоял особняком, не входя ни в одну из литературных группировок и почти не участвуя в литературных спорах и дискуссиях. Но, несмотря на это, Булгаков – истинно русский писатель, органично входящий в историю отечественной культуры. Время формирования художественного мира Михаила Булгакова – эпоха грандиозных исторических переворотов, углубленных религиозно-философских исканий, эпоха эстетического новаторства, это время переосмысления и отталкивания от традиций. Но для Булгакова было важно не отрицание, а именно преемственность. Творчество вобрало в себя элементы разных культур, соединившись с лично пережитым и выстраданным с целью образования новой неповторимой реальности – собственного мифа.
М. Булгаков – художник XX века, свидетель крушения и подмены ценностей, поругания человека и культуры, свидетель формирования нового культа бесчеловечности. Наше столетие началось с глобальных открытий, приведших к кризису религиозных христианских доктрин, перевернувших духовные устои человечества. Двадцатый век стал еще и эпохой кризиса культуры, о чем писал в свое время К.Ясперс: «Устрашающую картину современного мира, которую все с тех пор без устали повторяют, первым нарисовал Ницше: крушение культуры – образование подменяется пустым знанием; душевная субстанциальность – вселенским лицедейством жизни «понарошку»; скука заглушается наркотиками всех видов и острыми ощущениями; всякий живой духовный росток подавляется шумом и грохотом иллюзорного духа; все говорят, но никто никого не слышит; все разлагаются в потоке слов; все пробалтывается и предается »[49,С 5.].
Булгаков органически связан со своей эпохой, ему не были чужды проблемы его времени, он не смог избежать «ломки» сознания, ставшей характерной для многих людей. В 1928 году М.Булгаков нашел у А.Барбюса очень важное признание: «Тогда говорили о конце мира, и не напрасно. Еще более вправе мы говорить о нем и ныне… Повсюду вокруг нас проявляются признаки упадка целого общества, или, вернее, целого социального строя. И такой же свет – над надвигающейся катастрофой » [2,С. 125]. Надежда на спасение, тревога, вольное или невольное стремление приблизить роковой исход заставляли искать и находить приметы приближающейся катастрофы, осознавать себя частью Вселенной, где человек и мир возвратятся к творцу, а «время возвратится в вечность» и даже создавать новые варианты Апокалипсиса. Как результат – обращение в творчестве к апокалиптическим образам, поиск примет приближающейся катастрофы и даже предположение года и дня конца мира. В рабочей тетради М.А.Булгакова есть такая запись: «Нострадамус Михаил, род. 1503 г. Конец света 1943 г.» [6,С.245]. Возможно, благодаря этой записи, в черновом варианте «Мастера и Маргариты» появились строки: «В вечер той страшной субботы, 14 июня 1943 года, когда потухшее солнце упало за Садовую…».
В эпоху рубежа веков, модернизма, декаданса, эсхатологизм становится конкретикой: сила прозрения, художественная мощь писателей, поэтов, мыслителей сказались в том, что они предвосхищали, предугадывали кризис человека ХХ века, видя истоки этого кризиса в наступлении эсхатологического конца.
Актуальность темы.
В наши дни, тот духовный кризис, который встревожил писателя в начале двадцатого века и который продолжался после его смерти, стал всепоглощающим. Интерес к эсхатологии и изучение поведения человека в этой ситуации значительно активизировались именно сейчас, когда ситуация во многом повторяет ситуацию до- и постреволюционной эпохи, обладая, конечно, специфическими чертами. Вопросы, волновавшие не одно поколение людей и ставшие основными для булгаковского поколения и для самого писателя, в той же степени занимают наших современников. Так, А.И. Солженицын сказал: «В сегодняшнем заблудшем человечестве мы не слышим вразумительного ответа на этот неуклонимый вопрос, цель – затуманилась, люди все более живут лишь бы жить, а где и: лишь бы существовать» [40,С. 58].
У Булгакова мы получаем мощное, пусть и не всегда последовательное воплощение сценария грядущей катастрофы: сначала в «Белой гвардии», еще размытое, нечеткое, на уровне ощущения, волнующее сердце чувство; потом в «Мастере и Маргарите» - конкретное и последовательное представление. Писатель видит, как ослабевают семейные связи, падает ценность романтических чувств; рождается мысль, будто та культура и традиции, внутри которых он вырос, обречены на гибель. «Иди и смотри, - говорится в «Откровениях» Иоанна Богослова.- Смотри, как гибнет мир, трепещут души человеческие, ожидая последний Суд». «За мной, мой читатель, и только за мной!» – восклицает М.Булгаков («Мастер и Маргарита») и ведет нас по страницам своих романов, показывая не только образцы «настоящей, верной, вечной любви», но и симптомы «Иоаннова начала» - катастрофы. Обезличенность и индивидуалистическая вседозволенность (как обратная крайность) – два пути, ведущие к самоистреблению мира посредством «расчеловечивания» людей, которых захватила стихия вседозволенности. Люди сами лишили себя Бога, теперь люди мнят в «самоубийственной слепоте себя единственным способом существования» [1,С.15]. В булгаковской пьесе «Багровый остров» Геннадий Панфилович говорит: «Побойтесь бо... что это я говорю?.. Побойтесь... а кого... неизвестно... никого не бойтесь...» [4,С.145]. С одной стороны, люди привыкли бояться друг друга: доносов, арестов, с другой – они или стали достаточно самоуверенными, чтобы перестать бояться греха и высшего гнева, или стали настолько слабы и безвольны, что не могут больше бороться с искушением. Бездуховность – это отсутствие ответственности за свои поступки, отказ от нравственных законов, ранее оберегавших человеческий покой. Человек превращается в охотника на самого себя. «Господи… последние времена. Что ж это, режут людей?.. Да что ж это…» – говорят в толпе при виде вереницы гробов («Белая гвардия»). Наступила пора «междоусобных браней» в «великий и страшный 1918 год», не прекратилась она и в наши дни. Велик драматизм нашей эпохи, когда человек, природа и цивилизация сплелись воедино, а за малейшую оплошность придется платить и деградацией духовности, и судьбами всех поколений, и возможным уничтожением мира.
Эсхатологические мотивы у Михаила Булгакова – достоверный факт. Сам писатель, безусловно, осмысливал времена, в которые жил, как последние. Романы М.А.Булгакова представляются нам своеобразной попыткой создания современного «Откровения»: анализируя романы, мы находим в них приметы последних времен (нарастание хаотического, ощущение тоски, потерю исконного, духовного, замену подлинного на ложное и т. д.), и даже описание Страшного Суда. Можно сказать, что романы (и даже все творчество) писателя явились той сферой, где актуализируется свойственная мифологическому мировосприятию М.А.Булгакова «зрительность» эсхатологических образов и символов. Художественный мир романов Булгакова высвечивает действительность в эсхатологическом свете. Подобная позиция проведена и через структуру романов, и через различные художественные приемы (прежде всего, через частое обращение к Апокалипсису, использование эсхатологических образов, мотивов, сюжетов, символов), и через точки зрения автора и его героев.
Творчество М.Булгакова в ракурсе эсхатологизма целостно не изучалось. В исследовательской литературе многократно указывалось на связи творчества М. А. Булгакова с классикой, проводились параллели с творчеством И.- В.Гете, Данте, Гофмана, Ф.Рабле, Н.В.Гоголя, А.С.Пушкина и других. Отмечалось, конечно, и широкое обращение писателя к Библии. Причем его интерес удивительно избирателен: М.А.Булгаков все время обращен к Новому завету, а Ветхий завет точно не замечает. В Евангелии Булгаков тоже возвращается в основном к одним и тем же ситуациям: к тому, что происходило во время Страстной недели, и к Откровениям Иоанна Богослова.
Утверждалась и мысль о безусловном наличии эсхатологических мотивов, отдельных примет последних дней, мировой катастрофы. Внимание к этому аспекту творчества М. Булгакова просматривается в трудах многих исследователей. Например, в интереснейших трудах Е.А.Яблокова «Художественный мир Михаила Булгакова», Г.А.Лескиса «Триптих М.Булгакова о русской революции», А.Н. Баркова «К вопросу о религиозно-философских аспектах романа М.А.Булгакова «Мастер и Маргарита», В.Я.Лакшина «О прозе Михаила Булгакова и о нем самом», В.В.Химича «Странный реализм М.Булгакова», в работах Б.М.Гаспарова, А.Вулиса, А.Зеркалова, М.Петровского, Ю.М.Смирнова, Б.Соколова, Е.О.Пенкиной, М.О.Чудаковой, а также в работах зарубежных ученых - A. Barrett, D.M.Bethea, D. Pr